Из воспоминаний архитектора Федора Лысова о работе над эскизами мемориальных знаков комплекса "Передний край обороны г. Сталинграда в 1942-1943 гг.":
"Помню, как-то мы провели клаузуру на разработку знака, отмечающего передний край обороны города в период наиболее напряженных боев Сталинградской битвы. Были отобраны наиболее интересные предложения (а ими оказались работы Василия Николаевича и моя), и на этом дело закончилось. Через некоторое время В. Н. Симбирцев позвонил по телефону и попросил, чтобы я взял эскизы по знаку переднего края обороны и зашел к нему. Нам с Василием Николаевичем надлежало пойти в обком КПСС и показать их одному из секретарей, который курировал строительство.
Стояла поздняя осень 1946 года. Утром пронзительный ветер с дождем хлестал в лицо. За завесой дождя мрачно просматривались силуэты развалин, на рябых от дождя лужах причудливо извивались потоки грязной пены. Бесконечные выбоины настораживали прохожих, осторожно обходивших эти места, боясь окунуться в них и замочить ноги.
Василий Николаевич, высоко подняв воротник своего кожаного пальто, нахлобучив на лоб коричневую велюровую шляпу, крупными шагами направился в обком. Я, укрывая полой пальто чертежи, следовал сзади.
К тому времени обком КПСС уже размещался в восстановленной коробке на углу улицы Ленина и проспекта. Часть этого здания в последующем была включена в общий объем нынешнего здания обкома и облисполкома по проекту, который разработал А. С. Кулев.
Войдя в обком, в приемную секретаря, предупредили дежурную о своем прибытии и скромно уселись на стулья, ожидая своего приема. Вскоре нас пригласили в кабинет. Меня ошеломила бурная брань, которая обрушилась на Василия Николаевича. Как мне стало ясно, этот вопрос уже давно был поручен Симбирцеву, и в обкоме давно ожидали рабочие чертежи этих знаков, а мы явились с кипой различных вариантов, которые по сути дела представляли только первоначальные, эскизные проработки. Василий Николаевич стоял у стола и, как провинившийся школьник, опустив голову, пальцами по столу выводил круги, которые на запыленной полировке четко обозначались.
Строгий «секретарь» в военной гимнастерке цвета хаки, одернув полы и расправив складки под поясом, потрогал стопку бумаг, лежавших у него на столе, и, заканчивая свою возбужденную речь, изрек: «Идите и завтра к концу дня чтобы представили сюда рабочие чертежи знака!»
Так закончилась наша неприятная аудиенция, и мы быстренько покинули этот злополучный кабинет. Я молча следовал по коридору за Василием Николаевичем и с горечью переживал тяжелое ощущение от строгого внушения, которое только что обрушилось на Симбирцева. Мне было неприятно быть свидетелем столь бесцеремонного разговора с главным архитектором города, которого отчитали, как нашкодившего шалуна. Я представлял себе обиду и оскорбление, которые должен был испытывать Василий Николаевич после такого визита.
Проходя мимо дежурного милиционера у входных дверей, мне даже показалось, что он сочувственно проводил нас своим пристальным взглядом, и мы вышли на крыльцо обкома. Подхваченная ветром дверь с силой грохнула и как бы окончательно отделила нас от только что произошедшей неприятной встречи.
Оказавшись на крыльце, Василий Николаевич вдруг поднял руку и, словно галантный рыцарь, сделал реверанс и продекламировал: «Ты взметнулась движением испуганной птицы и прошла, словно лань, трепеща!»
Выполнив этот торжественный ритуал, Василий Николаевич, обернувшись ко мне, изрек: «Вы, Феденька, постарайтесь сделать сегодня рабочие чертежи, поженив наши варианты знака, а я пройдусь по набережной, еще раз просмотрю наш будущий центральный ансамбль с парком Победы...»
Ошарашенный увиденным и услышанным, я вначале остолбенел и, провожая взором нашего главного, понял, что та горечь обиды, которую я переживал за Василия Николаевича, его совершенно не затронула; он, видимо, научился неприятные обидные вещи пропускать мимо ушей.
Возвратившись в АПМ, я принялся за работу. В конце дня появился Василий Николаевич, мы с ним остановились на окончательном варианте знака, и я к концу следующего дня закончил рабочие чертежи.
Из Москвы приехал генерал Греков, политработник 62-й армии Чуйкова В. И., и мы вместе с ним прошли все участки переднего края и наметили места установки знаков. Я быстро разработал окончательные рабочие чертежи, и знаки начали строить, приурочив их окончание к 3-летию Дня Победы, а мне пришлось осуществлять надзор за их возведением. Потом эти знаки в большинстве облицевали гранитом, на бронзовых досках отлили соответствующие надписи, и эти знаки до сих пор существуют в разных прибрежных местах города..." [с. 47]

Источник
Олейников, Петр Петрович. Мастера архитектуры Волгограда. Архитектор Федор Лысов : монография / П. П. Олейников ; Министерство образования и науки РФ, ВолгГТУ. - Волгоград : Панорама, 2018. - 144 с. : фот.

#Подвиг_Сталинграда_бессмертен
#Акция_памяти 
#И_горечь_слез_и_радость_от_Победы